| |||
|
Барбос
Утренняя толпа, все время спешащая и не замечающая ничего вокруг себя, является чуть ли не особенностью этого города. Привыкли. Все давно уже привыкли к чужим локтям и сумкам, с помощью которых прокладывают себе путь через этот бурлящий океан, незнакомые знакомые лица….Каждое утро я смешиваюсь с этой толпой, каждое утро толкаю вперед идущего и злюсь на сзади идущего. Это мы. И ничто нас уже не изменит. В это утро к обычной картине прибавился еще и дождь. Вопреки всем правилам я от него не прячусь. Я люблю дождь. И ненавижу зонты. И ненавижу людей под зонтами. Иду и хлюпаю по лужам, обливая мимо проходящих. Те возмущаются, только мне нет дела до их слов. Мне хорошо. Дождь – это состояние души. Дождь – это гармония жизни. Дождь – это сама жизнь… Дождь поднимает настроение. Пусть по лицу течет тушь, с таким усердием нанесенная с утра, пусть. Дождь ее смывает, значит, она мне не нужна. Пусть мои волосы, аккуратно уложенные дома, совсем промокли. Дождь растрепал их, значит, так я выгляжу лучше. Мнение дождя всегда много значило для меня. Вынырнув из потока людей, я свернула на тихую улочку. Каждый день эта тихая улочка предстает предо мной в новом свете. Вот и сейчас. Сегодня она какая-то светлая, чистая, словно невеста. Дождь смыл всю злость, накопившуюся в воздухе за несколько дней его отсутствия. Чувствуешь себя какой-то грязной шлюхой среди всей этой красоты и невинности природы… Я шла и смотрела себе под ноги, с какой-то непонятной занудливостью считая лужи. Вдруг я почувствовала на себе чей-то пронзительный взгляд. Обернулась – никого. Странно… Я пошла дальше, решив, что мне всего лишь показалось. Но ощущение чьих-то зорких глаз, смотрящих на меня, не покидало. Остановилась. Снова обернулась. Черт возьми, кто здесь? Какой-то едва ощутимый страх начал просыпаться во мне, некое подобие предчувствия неприятности, оказии, беды… - Эй! Я же знаю, что ты здесь! Отзовись! – крикнула я в пустоту, совершенно отчетливо понимая, что ответом мне будет тишина. Не нравится мне все это. Я обвела взглядом пустую улицу. Никого. Абсолютно никого. Но кто-то есть, я это чувствую. Я это слышу и вижу, интуитивно. Я полезла в карман, достала сигарету и нервно закурила. Перед глазами пролетели последние сводки новостей: без вести пропала, без вести пропала… Черт! Я снова оглядела улицу. Слева, справа, за углом…Стоп! Что там за синими воротами? Что-то мелькнуло или мне показалось? Нет, не показалось. Внутри все задрожало. Медленными шагами я стала продвигаться по направлению к тому месту, откуда, собственно, и чувствовался строгий и настойчивый взгляд. В голове то и дело возникали изображения насильников, маньяков, убийц … Когда до ворот оставалась пара шагов, я остановилась. Вдохнув побольше воздуха и сжав в руке ножик, который я всегда таскала с собой, я заглянула за ворота. Никого. Вообще никого. Совсем никого. Абсолютно никого. Но ведь взгляд есть! Значит, есть глаза. Есть глаза, значит, есть кто-то… Но кто, если никого, по сути дела, нет? Эта ситуация начинала меня раздражать. Я снова полезла в карман за сигаретой. Закончились! Как некстати! Я даже невольно топнула ногой от возмущения. Послышался легкий писк откуда-то снизу. Я посмотрела на землю и…о, Боже… я увидела маленького белого щенка, забившегося в угол ворот от испуга. Заглянув в его коричневые глаза, я сразу же поняла, кто обжигал меня своим настойчивым и пытливым взглядом все это время. В миг я успокоилась, и, наклонясь, потрепала щенка за ухо, смешно оттопырившееся вверх. - Ты – наглый, противный, невыносимый щенок! – весело проговорила я и, выйдя из двора, пошла туда, куда, собственно, и собиралась до этого. Но не успела я сделать и пару шагов, как все тот же неугомонный взгляд снова обжег мою спину. Я оглянулась. Щенок смотрел на меня. В его взгляде было что-то притягивающее, что-то манящее к себе. Нет, он не был умоляющим, не был несчастным, и тем более, не был злым. В этих глазах был немой вопрос: «Неужели ты не хочешь стать собой? Неужели ты не хочешь изменить свою жизнь?» Невольно подумалось, откуда это существо может знать, кто я и как живу. Мысли летели одна за другой. Да, мне, конечно, хотелось бы все это изменить. Безусловно, хотелось бы. Сменить эту грязную коммуналку на что-то более уютное, и каждый день возвращаться домой с радостной мыслью, что кто-то там меня ждет… Хотелось бы сменить эту монотонность… Хотелось бы, наконец, перестать пить каждый вечер эту чертову водку, заглушая боль от одиночества… Стоп! Что я делаю? Я стою посреди улицы и разговариваю с собакой о своей жизни? Я сошла с ума? Все? Это наконец-таки произошло?… Я посмотрела на щенка. Тот многозначительно повел ухом и снова устремил свои коричневенькие глазенки на меня. Теперь его взгляд выражал не что иное, как «Ты сама все знаешь, ты знаешь, как это сделать – изменить свою жизнь. И ты это сделаешь!»… Чертова собака! Отстань от меня! Откуда ты знаешь это? Откуда ты вообще можешь что-либо знать? Ты еще слишком мал, чтобы рассуждать о жизни. Ты сидишь здесь целыми днями и смотришь на прохожих, ты ничего не понимаешь в этом мире!… Определенно, это сумасшествие…. Я развернулась и в третий раз за сегодняшний день предприняла попытку отправиться в изначальный пункт направления. Ноги меня не слушались, и отчего-то мелкая дрожь пробежала по всему телу. Да что со мной, в конце концов? Я знала, что проклятый щенок не оставит меня в покое, я чувствовала его глаза, укоризненно глядящие на меня. Но я шла…шла…все медленнее и медленнее.. Нет. Не могу я так. Я снова обернулась. Щенячьи глаза говорили: «Остановись и подумай. Ты пропадешь, если сейчас же не остановишься!» Хорошо. Я остановлюсь. Хорошо. Я подумаю. Но что от этого изменится? Жизнь не стоит на месте, меня она ждать не будет. Я опоздала. Я не успела. Я смела быть не пунктуальной в самый решающий момент. Тогда мне было наплевать. И сейчас наплевать. А ты, подлое существо, пытаешься мне доказать обратное! |
|
Щенок облизнул нос. «Тебе не наплевать! Перед кем ты играешь роль? Перед собой? Зачем?»
Послушай! Если я когда-то и играла роль, то только перед другими, перед чужими. Перед собой мне играть незачем. Я вижу себя и утром, идущую среди этих чужих и ничем от них не отличающуюся, и вечером, в своей конуре, жалкую и ничтожную…Эх, да что ты понимаешь в этом… Максимум, что тебе пришлось испытать в этой жизни – острое чувство голода, да и то найдется куча добрых бабушек, которые накормят тебя. А что ты знаешь о человеческих страстях? Что ты знаешь о счастье? Что ты знаешь о любви, наконец? Щенок чихнул: «Любовь? Да. Ты права. Я ничего об этом не знаю, но когда-нибудь узнаю. А ты рискуешь так больше ничего и не узнать. Ты закрылась в своей скорлупе и не хочешь подпускать к себе никого. Ты не хочешь решать свои проблемы? Ты не хочешь, чтобы тебе помогли их решить? Да ты уже просто настроилась на жалкое существование, ты просто привыкла к этому образу жизни, ты смирилась, пойми, СМИРИЛАСЬ! Тебя устраивает смирение?» Острая боль…Мне уже говорили это. Смирение…Раньше я и слышать не хотела о смирении. А сейчас. Да. Смирилась. Предательская слеза покатилась по щеке. Еще одна. Другая... Я плакала. Плакала от боли. Плакала от правды…Она была слишком горька. …Я и не заметила, как оказалась сидящей на земле. Рядом был все тот же щенок. Он лизнул мой нос и преданно возле меня. Зачем? Зачем ты меня мучаешь? Что плохого я тебе сделала?… …Вторя моим слезам, мелкие капли дождя заиграли свою извечную мелодию тут и там. Дождь... Дождь-заступник. Дождь-спаситель. Старый верный друг –дождь… …Смахнув последнюю пыль со старого трюмо, я оглянулась вокруг. Красота… Солнце заливало комнату своим прекрасным светом. Настроение было потрясающим. Отовсюду слышался звон маленьких колокольчиков… - Хорошая штука эта жизнь…Весна… Ну что, пошли пройдемся, Барбос? … |
| На Главную |
| Напишите Ритке |
| Напишите мне |
